Винер и "Америка"

Как-то, просматривая журнал "Америка", я натолкнулся на статью Норберта Винера "Останется ли машина рабом человека?" Когда читал, у меня было ощущение, что читаю это не первый раз. Маленькая сноска - "Переведено с разрешения журнала "Сайенс" - напомнила, где я видел статью раньше.

Винер выступил 27 декабря 1957 года в Чикаго в Американской ассоциации содействия развитию науки перед Комитетом по улучшению благосостояния человеческого общества с лекцией, которую в обработанном виде журнал "Сайенс" напечатал 6 мая 1960 года в № 3410 на страницах 1355-1358 под заголовком "Некоторые моральные и технические последствия автоматизации".

"Америка" уверяет советских читателей, что "каждая точка зрения доходит до читателя" и что она в "борьбе за его внимание отражает каждый важный или спорный факт".

Я не поленился и перелистал все комплекты журнала, начиная с того, где была, по-моему, напечатана первая статья о кибернетике и Винере. Могу прямо заявить: статьи в журналах "Америка" и "Сайенс" отличались друг от друга не только заглавием. В "Америке" в статье был пропущен большой кусок, в котором Винер высказывается весьма отрицательно об использовании кибернетических машин для военных целей.

Случайно ли такое сокращение?

Не кто-нибудь, а сам президент Джонсон заявил, что в США ежегодно машины заменяют труд двух миллионов рабочих. Значит, каждую неделю сорок тысяч человек, чьи руки и мозг заменили автоматы, задают себе вопрос: что же дальше?

Не кто иной, как Винер, создав кибернетику, задумался над проблемой - как быть с автоматами, этими дьяволами, пожирающими людей. Он писал: "Те из нас, кто приложил свою руку к развитию новой науки - кибернетики, морально находятся, мягко выражаясь, в неприятном положении. Мы создали науку, в которой одинаково заложены технические предпосылки для добра и зла".

Он был очень обеспокоен тем, что "внезапное, ничем не компенсируемое вытеснение... труда машинами неминуемо вызвало бы катастрофическую безработицу".

Ученый, как говорят, забил во все колокола. Он настоял на встрече с лидерами американских профсоюзов, чтобы предупредить их о социальных последствиях автоматизации.

Нет, журнал "Америка" не замалчивает социальных и экономических последствий автоматизации. Но он преподносит нам, читателям, вершки, а не корешки. Поэтому мы узнаем все, что думает Роми Дж. Силе, тридцатипятилетний техник калифорнийского завода фирмы "Локхид",- он лишился работы. "Его вытеснили машины, но он не падает духом". И мало, что узнаем о тревогах и опасениях Винера.

Силе, если верить "Америке" (я основываюсь на статье Г. Джорджа Харриса), своего рода статистическая единица - один из тех почти сорока тысяч трудящихся, которые еженедельно теряют работу из-за автоматизации. Но стоило ему с головой уйти в учебу, как он "через три недели нашел другую работу".

Журналист, так просто устраняющий со страниц журнала остроту проблемы, пишет:

"Большинство статей и книг об автоматизации говорят лишь о беспомощных жертвах, вытесняемых с производства машинами. А потому, по вполне понятным причинам, порой кажется, что всех нас ждет участь оказаться без работы. (Между прочим, то же самое замечает и Силе: "зевать сейчас нельзя, иначе очутишься за бортом". - В. П.). Мысль эта нас угнетает... однако такой страх не что иное, как миф, который легко разобьет любой знающий экономист".

А вот Винер, вопреки утверждениям Харриса, совсем не считал безработицу, порождаемую автоматизацией, мифом. Он во всеуслышание заявил: "Совершенно очевидно, что внедрение автоматических машин вызовет безработицу, по сравнению с которой современный спад производства и даже кризис 30-х годов покажется приятной шуткой".

Обходит острые углы журнал "Америка". Вот почему он выбросил и кусок о войне из статьи Винера. А кусок весьма существенный.

"Нельзя утверждать, что обучающиеся машины станут использовать для программирования нажатия кнопки в "кнопочной" войне. Вероятнее рассматривать область, в которой не обучающиеся автоматы, возможно, же используются. Здесь совершенно исключено программирование обучающихся машин на основе подлинного опыта реальной войны. Если бы подобный опыт для необходимого программирования уже имелся, не исключено, что человечество было бы стерто с лица земли.

Более того, у методов ведения кнопочной войны тенденция к быстрым изменениям, так что к моменту накопления необходимого для программирования опыта основу обучения пришлось бы изменять коренным образом. Поэтому программирование обучающейся машины для таких целей пришлось бы основывать на чем-то вроде военных игр, примерно так же, как в настоящее время обучаются на военных играх искусству военной стратегии командиры и штабные работники. Но тогда, если правила, ведущие к победе, в военной игре не совпадают с нашими действительными желаниями для своей страны, скорее всего машина выберет стратегию, которая приведет к номинальной победе по очкам. Но за эту победу по очкам, возможно, придется заплатить слишком дорогой ценой, даже ценой национального сохранения".

Для Винера это был не проходной кусок, а очень важный. Темы войны ученый касался не однажды. Вот что он писал, например, во втором издании "Кибернетики" в главе девятой "Об обучающихся и самовоспроизводящихся машинах".

"Самая большая опасность сейчас - это третья мировая война. Заслуживает внимания вопрос: в какой мере часть этой опасности может корениться в неосмотрительном применении самообучающихся машин?"

Ученый недвусмысленно говорит: "Ошибка в этом отношении может означать лишь немедленную, полную и окончательную гибель".

Что после этого можно сказать? Большой ученый бьет тревогу, а журнал "Америка", печатая статью, выбрасывает беспокоящие его мысли.

Винер известен как антимилитарист. Он писал: "Особенно счастлив, что не несу никакой ответственности за создание атомной бомбы". Он отказался в свое время принять участие в совещании, которое Пентагон устроил в Гарвардском университете, чтобы привлечь ученых к разработке военных проблем. Он считает, что участие ученых в гонке вооружения безнравственно, что это обрекает их на своеобразное рабство.

Трудно представить Винера ученым, для которого существует только наука, как это пытается делать "Америка", а в науке только кибернетика. "Я не придерживаюсь мнения, что человек науки должен замкнуться в башне из слоновой кости,- писал Винер,- жить исключительно жизнью интеллекта, быть совершенно безразличным к применению, какое могут получить его идеи. Напротив, он должен оказывать непосредственное влияние на отчуждаемые от него результаты и не должен превращаться в простой инструмент, питающий идеями других людей, которые могут не видеть возможностей, какие он видит, и которые просто заинтересованы в непосредственных результатах в соответствии с неким собственным кодом. Ученый не может достигать личной и неограниченной свободы мысли ценой утраты чувства моральной ответственности, которое только и придает этой свободе значимость".

Вот почему он говорил, что ученые не могут быть фальшивомонетчиками, они не имеют права лгать народу, больше того, они не могут обманывать самих себя.

В наше время обманом могут заниматься не только реакционные политиканы. Обманывает и ученый-генетик, строя фундамент для "научного расизма". Обманывают и микробиолог, изыскивающий средства бактериологической войны; и химик, который трудится на агрессоров для войны химической; и физик, разрабатывающий для империалистов средства массового уничтожения.

Если ученый делает открытие, и к нему приходят дьяволы, а не ангелы - этот ученый против человечества. И Винер был против ученых, делающих работу за дьявола. Он заявил о себе, как ученый-гуманист, как человек прогрессивных взглядов. Он был против тех, кто желал бы превратить и кибернетику в современную социальную алхимию, как это пытаются делать в "Америке".