Личность

Важное значение понятие сложности имеет в контексте попыток "моделирования личности".

Понятие "личность" - трудное понятие, и его анализу посвящены многочисленные исследования, на которых мы не можем здесь останавливаться. Взглянем на вопрос с кибернетической точки зрения. Что при таком взгляде имеется в виду под моделированием личности? Воспроизведение в моделях отдельных личностных черт, а если говорить о личности "в целом", то модельное представление такого характеристического ее признака, как свойство быть индивидуальностью. Предполагается, что это свойство - тоже продукт сложности. Ведь даже современная техническая система, если она очень сложна (например, океанский и воздушный лайнер), и то обладает индивидуальными особенностями, что хорошо знают инженеры-испытатели.

Разумеется, индивидуальность поведения машин не имеет черт "личности" ни в каком самом "деантропоморфизированном" смысле. Но можно предположить, что когда сложность машин того рода, который мы называем кибернетическими, превысит - в будущем - некоторый предел, мы, возможно, получим информационные устройства (точнее, программы), которые будут обладать какими-то "личностными" чертами - аналогами свойств человеческих личностей, их индивидуальности. В пользу этого говорит то простое соображение, что личность распознается окружающими (т. е. другими личностями) на основании ее знаний, накоплений информации и умения ею пользоваться.

Жизненные перипетии "дарят" нам подчас горькие "эксперименты", подтверждающие такой информационный подход к личности. Кому не известны случаи, когда с фронта возвращался человек, настолько обезображенный, что ни одной черточки его внешней "упаковки" не оставалось - разве только рост, да и то не всегда. И все же стоило такому человеку заговорить, пусть даже изменившимся голосом, как его тотчас узнавали - по тому запасу "информации", знаний, которыми располагал мозг (иначе говоря, в данном контексте, личность) человека, по их проявлению в поведении, общении, отношении к другим личностям. Бывали и обратные ситуации: скажем, произошел несчастный случай, и внешне здоровый и физически не изменившийся человек "утратил личность" - вследствие контузии, шока или еще по каким-то другим причинам у него произошла амнезия, т. е. потеря памяти, утрата накопленных знаний, прежнего содержания сознания, деформация самосознания; и вот результат: человеческая "оболочка" цела, но личности нет.

На основании этих наблюдений - в сочетании с предложением о грядущем обогащении информационных "способностей" устройств переработки информации - можно выдвинуть гипотезу о том, что нарастающая сложность (как конструктивная, так и функциональная) вычислительных систем может породить в них такие проявления индивидуального поведения, которые будут восприниматься как "черты личности". Конечно, эти черты не будут аналогами главного в человеческих личностях, каковым является наличие внутреннего мира, самосознания (как сознания своего существования), потребностей и интересов, а также форм проявления этих феноменов в социально обусловленном поведении, имеющим сложную мотивационную структуру.

Разумеется, никто не ставит задачей воспроизведение на кибернетических моделях каждой из черт личности, какая только когда-либо была замечена у человека. Прежде всего это неосуществимо с технической точки зрения: "В настоящее время среди специалистов, работающих в области моделирования личности, сложилось четкое понимание невозможности (во всяком случае при существующем уровне вычислительной техники, математики и психологии) создания на ЭВМ комплекса программ, обладающих возможностями и особенностями, которые свойственны любому реальному человеку" [61, с. 228]. Подобная задача в сильнейшей степени подвержена "сложност-ным" ограничениям, даже если брать их в самой слабой форме. Создание искусственного устройства, "мозг" которого с точностью повторил бы (хотя бы только по информационным функциям) мозг данного конкретного человека, - это задача практически неразрешима и вряд ли целесообразна.

Но не будем забывать, что и в жизни не бывает такого, чтобы один человек как личность в точности повторил другого человека, что из аналогий между процессами переработки информации и управления в машине, живом организме и человеческом обществе выросла кибернетика. И в одном (живое существо, человек), и в другом (машина) случае речь идет об аппарате, способном в ходе взаимодействия с внешней средой учиться, накапливать информацию и в силу своей исходной сложности развиваться своим путем, в результате чего он приобретает определенные индивидуальные черты.

Как отмечают Г. С. Поспелов и Д. А. Поспелов [61], разрабатывая машинные "модели личности", исследователи обычно преследуют две цели. Одна из них - выявление тех механизмов, которые формируют "личность" как некую индивидуальность, какой бы упрощенной ни была данная модель. Другая цель - выяснение (в той мере, в какой это окажется возможным) механизма влияния свойств "личности" на ее поведение в тех или иных проблемных средах; разумеется, обе эти цели тесно связаны друг с другом. И кое-что в кибернетике в этом плане уже научились делать. Так, можно указать на работы Н. М. Амосова (и некоторых других ученых - в нашей стране и за рубежом) по моделированию эмоций и на исследования М. Л. Цетлина [62] (продолженные школой его учеников) по моделированию поведения человека в группе, осуществленное в терминах "коллектива автоматов".

В отличие от работ, например, по теории игр, выросших из задач, относящихся к поведению людей в экономической сфере, - работ, которые являются достаточно продвинутыми, - машинные эксперименты с "искусственной личностью" носят пока крайне примитивный характер. Это отчетливо видно из статьи "Машины, обладающие чертами личности", принадлежащей Дж. Лойелину из Техасского университета (см. [63, с. 138 - 152]). Статья имеет претенциозную аннотацию: "Сегодня на ЭВМ могут быть реализованы модели, демонстрирующие многие свойства личности человека, включая любовь, страх, гнев. Они могут иметь убеждения, принимать ту или иную точку зрения и взаимодействовать с другими машинами и людьми". Это претензия резко контрастирует с весьма скромным характером описываемых Лойели-ном результатов. Тем более на них стоит остановиться.

Прежде всего автор пытается дать ответ на естественно напрашивающийся вопрос: "А зачем это нужно?". Он полагает, что опыты с "искусственной личностью" помогут проверить имеющиеся в психологии гипотезы о процессах, определяющих личность человека; что модель, близкую по некоторым параметрам к личности определенного человека, можно будет использовать для прогнозирования поведения последнего; и что модельно-личностные системы можно будет применять в качестве "учебных пособий" (например, для подготовки психотерапевтов). В статье описаны две модели: построенная автором модель "Олдос" (названа в честь английского писателя Олдоса Хаксли, автора ромака-антиутопии "Отважный новый мир") и модель "невротической личности", разработанная психоаналитиком К. М. Колби из Станфордского университета.

По словам Дж. Лойелина, "Олдос" воспроизводит процессы опознавания эмоциональных реакций, выбора действий, интроспекции (трактуемой как самонаблюдение) и обучения. "Олдос реагирует на входную информацию страхом, гневом и симпатией. На выход он выдает действия или свое отношение: уклонение, нападение, приближение, враждебность или безразличие. Через определенный промежуток времени он вырабатывает как общее, так и специфическое отношение к предметам, с которыми соприкасается" [63, с. 140]. Чтобы избежать недоразумений, могущих возникнуть у читателя, подчеркнем метафорический характер используемой терминологии: когда Лойелин говорит о "страхе", он подразумевает переменную в программе, которая принимает различные значения, интерпретируемые автором программы как соответствующие различным степеням страха и т. п. Ограниченность подобного подхода очевидна.

На модели "невротической личности", разработанной К. М. Колби, ее создатель пытался имитировать некоторые проявления эмоциональных и интеллектуальных процессов; согласно описанию, модель выражает структуру отношений с учетом гармонии или конфликта в ситуации. Программа оказалась способной к ведению диалога, характер которого виден из следующего, приведенного в работе [63] примера:

Программ а: Я хочу больше узнать о вашем окружении, в особенности о вашей жизни в семье.

Человек: Потому, что он был слишком слабым человеком - и т. д.

Разумеется, "подлинная" (что бы мы ни понимали под этим термином) "искусственная личность", приносящая пользу и кибернетике, и исследованию поведения человека и социальных групп, если и будет создана, то еще очень не скоро. Но эксперименты идут, и какими бы скромными они ни были - они будут продолжаться. В целях обоснования этого тезиса сошлемся на анализ отечественных работ в данной области, сделанный Г. С. Поспеловым и Д. А. Поспеловым [61]. Как указывают упомянутые авторы, работы в области "моделирования личности" идут в нашей стране по двум направлениям. С одной стороны, разрабатываются модели личности "на бумаге", т. е. выявляется структура программ (и их особенности), посредством которых можно было бы надеяться в конце концов получить на ЭВМ достаточно богатую "модель личности" как некой "индивидуальности". С другой стороны, исследователи пытаются промоделировать на ЭВМ отдельные "черты личности" и ее поведения, причем ставится задача создания теории подобного моделирования.

К первому направлению принадлежат исследования Н. М. Амосова и коллектива руководимых им специалистов в Институте кибернетики АН УССР. Теоретическое обоснование предложенного этими исследователями комплекса программ, отмечается в [61], предпринято в ряде опубликованных ими работ. Но практически реализация рассматриваемого программного комплекса натолкнулась на трудности, хотя та его часть, которая относится к влиянию "личностных свойств" на выбор поведения в проблемной среде, была доведена до машинных экспериментов.

Второе направление в основном касается разработки машинных программ моделирования эмоций. Но и здесь, как указывается в [61], пока разрабатываются только принципы такого моделирования, уточняются понятия и структура процессов. К этим работам примыкают исследования, нацеленные на машинное моделирование поведения (проявлений поведения) людей с нарушенной психикой (модель "невротической личности" К. М. Колби, о которой шла речь выше, относится как раз к такого рода работам), а также работы по моделям поведения личности в конфликтных ситуациях, когда человеку приходится принимать решение в условиях враждебной "проблемной среды". Здесь кибернетическое моделирование личностного поведения перерастает в разработку моделей поведения коллективов. Как отмечается в [55], такое моделирование должно преследовать цель получения таких решений проблем, которые были бы не хуже, чем те, которых добиваются коллективы людей.

Моделирование коллективного поведения как особое исследовательское направление развивается в нашей стране с конца 50-х годов. Его создателем был уже упоминавшийся нами М. Л. Цетлин. Замысел этого исследователя состоял в модельном обосновании тезиса, согласно которому сложные формы деятельности могут возникать вследствие взаимодействия более простых (и даже однотипных) форм поведения. Результатом явилась концепция, получившая наименование теории коллективного поведения автоматов [62], поскольку "субъекты", входящие в коллектив, рассматриваются в ней столь схематично, что их можно уподобить конечным автоматам. Хотя, как отмечается в [61], эта теория, первоначально ориентировавшаяся на моделирование человеческого поведения, ныне утратила первоначальную "поведенческую" направленность и в значительной степени превратилась в теорию децентрализованного управления сложными системами, она продолжает давать импульс интересным исследованиям. В качестве примера можно указать на опыты по разработке моделей коллективного поведения "с рефлексией" или использование в моделях групповой деятельности таких "человеческих" средств, как логика норм и оценок (деонтическая логика) [64, 65].

Итак, "моделирование личности" делает лишь первые шаги. О добротных реализациях на ЭВМ соответствующих моделей говорить пока трудно. Однако интересно, что теоретические подходы, в этой связи развиваемые, иногда находят, так сказать, боковой, но зато вполне практический выход. Это касается, например, исследований, направленных на разработку комплекса программ, моделирующих "искусственную личность", - "ТИРОМАТ" [66, 67]. Не будучи доведены до полноценной машинной реализации, они нашли продолжение в ситуационном управлении [68,69].