Заключение

Задача создания "искусственного интеллекта" считается, по мнению ряда авторитетных ученых, сложнейшей научно-технической задачей из всех, которые когда-либо решало человечество. Современная литература по проблемам "искусственного интеллекта" характеризуется как остро критическими высказываниями в адрес "искусственного интеллекта", так и не менее острой критикой этой критики. Например, Б. В. Бирюков считает, что критическая оценка перспектив развития "искусственного интеллекта", данная X. Дрейфусом, "не прошла проверки временем"¹. По мнению Б. В. Бирюкова, в настоящее время нам неизвестен ответ на вопрос о том, "насколько далеко можно идти по пути автоматной имитации функций и структур живого и разумного... Между современными эвристическими автоматами и собственно человеческой сферой, недоступной для машинного воспроизведения, лежит обширная нейтральная полоса"². Критика критики "искусственного интеллекта" иногда квалифицируется как заблуждения, связанные с программированием "искусственного интеллекта".

¹ (Х. Дрейфус. Чего не могут вычислительные машины. М.: Прогресс, 1978, с. 303.)

² (Х. Дрейфус. Чего не могут вычислительные машины. М.: Прогресс, 1978, с. 329.)

С точки зрения психолога, в современной литературе имеются заблуждения не только относительно "искусственного интеллекта", но и относительно человеческого.

Первое заблуждение связано с утверждением, что в программах ЭВМ воплощаются те же самые (с поправкой на быстродействие ЭВМ) методы поиска решений, которые используются человеком (эвристическое программирование). На самом же деле неформальные методы поиска, включающие процесс эмоционального выделения зон поиска, обусловленность этого поиска мотивами, в эвристических программах не воспроизводятся.

Второе заблуждение заключается в утверждении, что поведение сколь угодно сложных самообучающихся и самосовершенствующихся систем может быть выражено как перечень правил, которые могут быть представлены в виде программ ЭВМ. Саморазвитие личности, например, нельзя свести к реализации четких правил, так как оно включает в себя порождение и разрешение конфликтных ситуаций, для выхода из которых нет фиксированных правил.

Третье заблуждение содержится в утверждении, что процесс постановки новых задач подчиняется четким правилам, которые могут быть выявлены и запрограммированы. Психологические исследования показали, что наряду с использованием логических правил, существенную роль в постановке этих новых задач играют процессы обнаружения противоречий.

Четвертое заблуждение представляет собой допущение, что правила рассудочной деятельности функционируют отдельно от человеческих эмоций и "черт характера". В психологии давно сформулирован принцип единства аффекта и интеллекта, согласно которому реальное функционирование человеческого интеллекта подчиняется и законам аффективной сферы.

Пятое заблуждение есть отождествление эмоциональных и словесно-логических оценок, которые на самом деле являются качественно разнородными феноменами. Это заблуждение порождает иллюзию отсутствия трудностей воплощения эмоциональной сферы человека в работе машинных программ.

Шестое заблуждение сводится к постулированию независимости проявлений интеллекта ("феноменологии") от его внутренней структуры ("мыслительных аппаратов"). Однако, такая независимость относительна, так как различные проявления интеллекта у ребенка и взрослого, здорового и больного обычно обусловлены их разной структурой (преобладание наглядно-действенного мышления над словесно-логическим у ребенка, изменение мотивационной регуляции мышления у больного и т. д.) Более того, одни и те же внешние проявления интеллекта имеют разное психологическое содержание. Так произнесенное слово "стол" при одной и той же предметной отнесенности может иметь разное значение и разный личностный смысл.

К седьмому заблуждению относится мнение, что единственной альтернативой феноменологическому подходу является прямое моделирование мозга. Действительно, интеллект есть функция мозга, но известно также, что мозг (здоровый) не определяет однозначно содержание и структуру выполняемой человеком деятельности, которая формируется под влиянием социально-культурных факторов, а на определенном этапе развития и под влиянием сознательных усилий мыслящего человека.

Преодоление сформулированных заблуждений относительно природы человеческого интеллекта, на мой взгляд, поможет более детально и содержательно обсуждать возможности и конкретные пути создания "искусственного интеллекта".

Развивая мысль В. М. Глушкова о том, что "принципиально ничто не мешает создать "искусственный интеллект", значительно превосходящий естественный человеческий интеллект"¹, А. Г. Ивахненко и Ю. В. Костенко утверждают, что по-настоящему психология человека может получить свое развитие только после создания общей теории сверхинтеллекта. Другими словами, интеллект человека можно полнее понять только при помощи изучения законов сверхинтеллекта - следующей ступени эволюционного развития интеллекта².

¹ (В. М. Глушков. Кибернетика и искусственный интеллект.- В кн.: Кибернетика и диалектика. М.: Наука, 1978, с. 181.)

² (А. Г. Ивахненко, Ю. В. Костенко. О возможном и невозможном при моделировании интеллекта,- Автоматика, 1978, № 6, с. 75-82.)

Это положение, бросающее вызов психологам, порождает следующий принципиальный вопрос: по каким параметрам следует ожидать "превосходства" ("превышения") "искусственного интеллекта" над человеческим? Применительно к человеческому интеллекту различают такие его виды, как наглядно-действенный, наглядно-образный и словесно-логический. Они сосуществуют у взрослого человека и ни про один из них нельзя сказать, что оп обладает абсолютным превосходством над другими безотносительно к типу решаемых задач. Необходимо уточнить, применительно к какому типу задач планируется достижение "превосходства" "искусственного интеллекта".

Функционирование человеческого интеллекта всегда регулируется системой мотивов, важнейшими из которых являются мотивы, связанные с изучением сущности предметов. Можно ли ожидать, что "сверхинтеллект" будет обладать качественно новой, более совершенной мотивацией? Без человеческих эмоций нет искания истины. Можно ли ожидать, что "сверхинтеллект" будет обладать более тонкой, более совершенной эмоциональной регуляцией, чем интеллект человека? Одна из важнейших функций интеллекта - ставить новые цели. Можно ли ожидать, что "сверхинтеллект" будет способен к постановке более совершенных целей, "сверхцелей"? Если на сформулированные вопросы давать положительные ответы, то нужно показать, как реально возможно наделять "искусственный интеллект" этими свойствами хотя бы в элементарной, примитивной форме, чтобы мечты о "сверхинтеллекте" превратились в научно обоснованные проекты. Если же на эти вопросы давать отрицательные ответы, то возникает впечатление, что человеческий интеллект собираются "превосходить" не по тем показателям, которые характеризуют его подлинную сущность, и тогда нет оснований думать, что "искусственный сверхинтеллект" поможет понять сущность человеческого интеллекта, так как у первого будут просто отсутствовать существеннейшие признаки второго.