Новая наука с древним названием

Немногим более ста лет назад французский физик и математик Андре Мари Ампер закончил обширный труд "Очерки по философии наук". В нем знаменитый ученый попытался привести в стройную систему все человеческие знания. Каждой из известных в то время наук было отведено свое место в системе. В рубрику за номером 83 Ампер поместил предполагаемую им новую науку, которая должна изучать способы управления обществом. Ампер назвал ее кибернетикой.

Ученый заимствовал это название из греческого языка, в котором слово "кибернетес" означает - "рулевой", "кормчий". А кибернетикой в древней Греции называли науку о кораблевождении.

Долгое время после Ампера термином "кибернетика" никто из ученых не пользовался, и он, по существу, был забыт. Но 10 лет назад древнегреческое слово вновь появилось в перечне научных дисциплин.

В 1948 году известный математик Норберт Винер опубликовал книгу под названием "Кибернетика, или управление и связь в живых организмах и машинах". Она вызвала большой интерес среди ученых разных специальностей, хотя основные законы, которые Винер положил в основу новой науки, были открыты и исследованы задолго до появления его книги.

Краеугольные камни кибернетики - учение об информации, теория алгоритмов и теория автоматов, изучающая способы построения автоматических систем для переработки информации. Ее математический аппарат весьма широк: здесь и теория вероятностей, и теория функций, и математическая логика, и многие другие разделы современной математики.

На протяжении столетий трудами многих математиков, физиков, медиков и инженеров - ученых разных стран, в том числе дореволюционной России и Советского Союза, - закладывался фундамент и формировались принципиальные основы кибернетики. И правильно было бы говорить, что 10 лет тому назад состоялось не рождение, а "крещение" науки об управлении.

Теперь слово "кибернетика" все чаще и чаще появляется на страницах технических, естественнонаучных и популярных журналов. О кибернетике пишут книги, читают лекции, ей посвящают научные семинары, сессии и международные конгрессы. В них участвуют математики и физики, биологи, физиологи и психиатры, экономисты и философы, инженеры различных специальностей.

Немало горячих научных споров и оживленных дискуссий возникает при обсуждении кибернетических проблем. Это может показаться на первый взгляд странным. В наших рассказах об информации, алгоритмах, математической логике и принципах построения вычислительных машин мы неоднократно подчеркивали, что все связанное с этими областями знаний базируется на строгих математических законах. О чем же тут нужно спорить? Оказывается, спорных вопросов в кибернетике пока еще очень много - пожалуй, больше, чем бесспорных. Спорят, конечно, не о том, верна или не верна та или иная формула. В конце концов это не так уж трудно установить. Обсуждения и дискуссии развертываются вокруг принципиальных вопросов, составляющих основу кибернетики. И это вполне естественно.

Ведь новое и главное в кибернетике не математический аппарат, а идея о том, что процессы передачи и переработки информации в разнообразных системах - живых существах и мертвых автоматах - имеют аналогию друг с другом и подчиняются общим закономерностям. Эту идею впервые выдвинул Винер, работавший долгое время в тесном контакте с физиологом Розенблютом.

- Я уже подобрал ключ к кибернетической 'няньке'. Теперь она 'свой парень'

И как это всегда бывает в науке, из идеи, подкрепленной неоспоримыми фактами, в спорах и дискуссиях рождаются важные научные обобщения. Сходство динамических процессов в механических, электрических, акустических и других физических системах привело к установлению общих законов динамического моделирования и развитию научной дисциплины - теории колебаний. Многие положения биомеханики, биофизики и биохимии зиждутся на общих законах механики, физики и химии, которым подчиняется все живое и неживое.

Поэтому неудивительно, что сходство процессов связи и управления, протекающих в живых организмах и автоматических системах, привело к поискам общих законов, справедливых как для тех, так и для других. Так возникла кибернетика - теоретическая база для изучения управляющих систем в живых существах и машинах.

Необходимо сразу же подчеркнуть, что кибернетика не отождествляет процессы, происходящие в живом организме, с процессами в автоматических системах. Кибернетику не интересуют специфические биофизические и биохимические процессы, свойственные лишь живой природе. Она ограничивается изучением вопроса о том, как живой организм и машина осуществляют переработку информации, связанную с процессом управления.

Не случайно мы отложили весь этот разговор о новой науке до последних страниц книги. Ведь это, по существу, заключительная часть рассказа о кибернетике, который начался с первых ее страниц. Вспомните, читатель, все, о чем мы рассказывали в этой книге, и особенно в последней части, и вам не трудно будет представить себе контуры новой области науки - кибернетики, значение и перспективы развития кибернетической науки. Вам станет также ясным, что основной вопрос, вокруг которого формируется кибернетика, - это вопрос о взаимоотношении возможностей вычислительной машины и мышления.

Мышление человека! Управляющая система, созданная и доведенная природой до высшей ступени совершенства! Система, обладающая широчайшими возможностями и поразительной гибкостью в выполнении самых разнообразных процессов переработки информации, начиная с самых элементарных вычислений и кончая анализом и синтезом абстрактных понятий и творческим обобщением. Система, функционирование которой совершенно не формализовано, не втиснуто в рамки математических формул и уравнений и управляющая всей интеллектуальной деятельностью человека.

Но мы уже знаем: интеллектуальный процесс после того, как он алгоритмизирован, уже не требует вмешательства интеллекта. Алгоритм освобождает мышление человека от функции контроля и управления этим процессом и целиком передает его машине.

Вычислительная машина, созданная человеком, его мышлением, его руками, - это набор механизмов и электронных элементов, действующий строго по законам математики и логики, строго по заранее заданному алгоритму. Но и эта система универсальна. Она способна автоматически реализовать любой процесс переработки информации, для которого найден алгоритм и составлена программа - машинное руководство к действию. И мы являемся свидетелями того, как автомат своими точно рассчитанными действиями постепенно завоевывает одну за другой области, еще совсем недавно находившиеся под непосредственным и исключительным контролем и управлением мышления.

Кибернетика ищет пути сближения этих двух управляющих систем, находящихся на разных полюсах по степени математической формализации и в то же время универсальных по своим возможностям. Она изучает мышление человека для того, чтобы создавать алгоритмы, более или менее близко описывающие деятельность этой живой управляющей системы. Она вместе с тем изучает принципы построения автоматов и исследует возможности механизации с их помощью процессов умственного труда человека. Тем самым кибернетика обогащает инженеров, создающих сложные автоматы, оцытом природы, выработавшей на протяжении многих миллионов лет самое сложное, что есть на свете, - организм человека. Кибернетика одновременно помогает физиологам и психиатрам в изучении этого организма, в раскрытии количественных закономерностей, по которым функционирует живая управляющая система. Вот почему столь важно и многообразно теоретическое и практическое значение кибернетики. И день от дня растет число ученых, отдающих свои творческие силы развитию этой перспективнейшей и увлекательнейшей научной дисциплине.

Когда 'футболист' плохо отрегулирован...

Но далеко не все правильно оценивают роль кибернетики и ее место в ряду других наук. Идеологи капитализма разных мастей и направлений подняли вокруг кибернетики невероятный шум. Из-под пера "маститых ученых" посыпались наукообразные статейки, в которых кибернетика рекламируется как наука всех наук, способная решить все социальные проблемы, объяснить законы общественного развития.

Вошло в моду "кибернетическое исследование общественных явлений". Сложные экономические явления стали рассматривать только как аналогию механического явления. С помощью "обратной связи", "регулирования" и других понятий, не учитывающих особенностей развития общества, изучают его с тех же позиций, с каких изучают автоматический регулятор.

"Экономисты, - пишет один из таких ученых, англичанин А. Тастин, - давно уже осознали, что ключом к пониманию многих явлений экономической жизни является изучение сложных взаимодействий разнообразных экономических величин - таких, как доход и капиталовложение. Инженеры за тот же период времени, активно разрабатывая сложные системы управления - такие, как автопилот в воздухоплавании или автоматизированные химические заводы, - столкнулись с совершенно аналогичными проблемами, связанными с определением того, как должны себя вести системы взаимодействующих величин".

Другой "специалист" - одна из представителей буржуазной науки об обществе, - Джесси Бернард, утверждает, что "отношение между классами, расами, нациями, группами, объединенными общими интересами, будет со временем объясняться в терминах теории игр".

Цель подобных мудрствований ясна. Один "теоретик" пытается доказать возможность с помощью "автоматического регулирования" капитализма избежать кризисов, другой пытается представить общественную жизнь как арену игры.

Для воротил большого бизнеса, буржуазных экономистов и социологов общественная жизнь действительно лишь арена для азартной игры. А развитие общества - не более чем результат обмена и переработки информации, подчиняющейся только математическим закономерностям. Остается лишь найти подходящие алгоритмы, и все будет в порядке - капиталистическое общество избавится от всяких неприятностей.

Некоторые социологи спешат объявить попытки перенесения аналогий в живой природе и механизмах на общество последним словом в развитии общественных наук и даже утверждают необходимость "усовершенствования" марксизма с позиций новой модной теории.

Владея методом марксизма-ленинизма, нетрудно понять, что новоявленные ревизионисты марксизма изо всех сил пытаются доказать, будто бы новая техника вовсе не углубляет классовых противоречий капиталистического общества.

Так проповедники капитализма, не упускающие случая использовать любое крупное научное открытие в интересах класса эксплуататоров, пытаются поставить и кибернетику на службу буржуазной философии, социологии и экономики.

Еще раз оправдываются слова Ленина: "Достаточно вспомнить громадное большинство модных философских направлений, которые так часто возникают в европейских странах... чтобы представить себе связь между классовыми интересами и классовой позицией буржуазии, поддержкой ею всяческих форм религий и идейным содержанием модных философских направлений".

Нашлось, однако, немало и таких людей, которые кинулись в другую крайность - полного отрицания полезности кибернетики. А церковники на Западе повели против нее ожесточенную атаку, утверждая, что "кибернетика - это порождение развратного материализма, она лишает человека духа, которым одарил его бог".

Каждый из нас гордится тем, что он человек - высшее из всех живых существ, одаренное могучим творческим умом. И каждому из нас может показаться обидным, что безжизненный автомат, сделанный нашими же руками, претендует на многое из того, что мы привыкли считать принадлежащим исключительно человеку.

Но мы всегда должны помнить, что человек столь же материален, как и весь окружающий его мир. Что наша нервная система является частью природы, в ней существуют те же физические законы, как и во всей природе. И благодаря этому возникают возможности моделирования деятельности нервной системы.

Пусть еще не очерчены четко границы кибернетики, спорны многие из ее гипотез, не изведаны до конца пути ее дальнейшего развития. Но ее теоретическое значение и практическая польза уже не вызывают сомнений.

Большие успехи, достигнутые молодой наукой - кибернетикой, еще и еще раз блестяще подтверждают справедливость положений материалистической диалектики, справедливость гениальной ленинской формулы, выражающей сущность процесса познания.

"От живого созерцания, - учит Ленин, - к абстрактному мышлению и от него к практике - таков диалектический путь познания истины, познания объективной реальности".

И несмотря на неудачи и ошибки, несмотря на нападки лжеученых всех мастей, выводы кибернетики, проверенные практикой, остаются так же жизненными, как и выводы других наук. Только руководствуясь, как компасом, ленинской теорией познания, ученые, работающие в области кибернетики, будут идти по правильному пути, завоевывая новые победы.

Правильно оценивая все полезное и действительно научное в кибернетике, советские ученые и инженеры, да и большинство настоящих ученых за рубежом категорически отрицают нелепые утверждения,, что человек не более чем машина и что кибернетический робот когда-либо заменит живого труженика - творца.

Конечно, каждому ясно: машина не имеет и никогда не будет иметь воли, характера, чувств, общественных интересов, не способна любить или ненавидеть, лишена всего того, что окрашивает творчество человека и влияет на всю его деятельность.

Но дело не только в этом. Ведь даже там, где машина уже прочно завоевала себе место, имеются области для нее недосягаемые - задачи, алгоритмически неразрешимые. Мы располагаем точными научными доказательствами того, что деятельность человеческого интеллекта не может быть целиком формализована. Это означает, что принципиально невозможно построить машину, эквивалентную человеческому мозгу.

И надежды тех, кто мечтает когда-либо полностью заменить мозг живого человека неодушевленным роботом, тщетны.